Возможность доказана делом: судьба завода, рожденного в царской России

Истоки русской металлургии восходят ещё ко временам Древней Руси. Об этом свидетельствуют и археологические раскопки, и этимология русских фамилий (например, Кузнецов, Коваль, Ковалёв), и устное творчество русского народа, в котором нередко кузнец – центральная фигура, представлявшая небесные силы в борьбе со злом. Однако к своим вершинам металлургическая промышленность России пришла далеко не сразу, ведь на всех этапах своего развития ей приходилось сталкиваться с различными трудностями. Например, металлурги Древней Руси вынуждены были обогащать бедную железом «болотную» руду, поскольку качественное сырье добывать они не умели. И хотя с приходом к власти династии Романовых ситуация изменилась, на пути промышленников возникали все новые и новые препятствия: месторождения после выработки приходили в упадок, предприятиям не хватало грамотного руководства, а технологии развивались медленно, то и дело норовя отстать от европейских. Привлечение опытных иностранных специалистов не позволяло окончательно решить все эти проблемы. Так продолжалось до тех пор, пока на небосклоне русской металлургии не взошло две звезды. Ими стали морской офицер, преподаватель математики и военный инженер Николай Иванович Путилов и приглашенный из Британии валлийский промышленник Джон Джеймс Юз (или Хьюз, если ориентироваться на современную транскрипцию). О заслугах первого знают очень многие россияне, о достижениях второго – единицы. А между тем именно Джон Юз основал Донецкий металлургический завод (ДМЗ), ставший центром новаторства в русской и мировой металлургии, а также кузницей кадров для других передовых предприятий России. С чего все начиналось В феврале 1866 года император Александр II подписал программу развития производства рельсов в России. Одним из первых шагов к реализации данной программы стало основание государственных заводов в Лисичанске – чугунолитейного и рельсопрокатного. Однако данное начинание не увенчалось успехом: рудные жилы, которые находились там, быстро истощились, а новую руду приходилось возить издалека (расстояние до ближайших месторождений составляло около 60 км). Спустя два года правительство царской России предприняло новую попытку развить металлургическую промышленность на юге страны. С князем Сергеем Викторовичем Кочубеем власти подписали концессию, позволявшую ему основать железнодорожно-прокатный завод. Предполагалось, что чугун для выплавки будут поставлять из Лисичанска. Концессия (от латинского concessio «разрешение») – вид договора о создании предприятия или какой-либо недвижимости за счет инвестиций. Созданный таким образом объект принадлежал государству, но находился в эксплуатации у инвестора и приносил ему доход. Помимо Кочубея подобные концессии подписали и четверо других предпринимателей – князь Васильчиков, учредители Брянского завода Губонин и Голубев, а также коммерсант Поляков. Никто из них так и не приступил к налаживанию производства, и лишь князь Сергей Викторович попытался открыть завод. Его начинание потерпело крах на самом старте: Кочубей попросту не смог собрать необходимые средства. «Князь Сергей Викторович Кочубей» А тем временем в Британии семимильными шагами развивалась металлургическая промышленность. Там состоялась и судьбоносная встреча двух выдающихся русских гениев – героя обороны Севастополя генерал-инженера Эдуарда Ивановича Тотлебена и изобретателя русской подводной лодки с паровым двигателем инженера-полковника Оттомара Борисовича Герна – с Джоном Джеймсом Юзом. К тому времени Юз успел снискать уважение в профессиональных кругах британских судостроителей и металлургов и даже стать Генеральным директором крупной компании Millwall Engineering and Shipbuilding Company on Thames side. В сети Интернет нередко встречается упоминание о том, будто бы Джон Юз был малограмотным. Однако это не так. Предприниматель получил начальное образование в домашних условиях, а после поступил в ученики к литейщикам на завод своего отца. Предприятие процветало: в год оно производило 23 000 тонн железа, в цехах трудилось около 13 000 рабочих. Поработав под началом своего отца, Юз устроился на завод Ebbw Iron Work. Там он вошел в первую пятерку мастеров, освоивших передовые технологии отливки чугуна и стали в промышленных масштабах. А надо отметить, что именно на этом заводе данные технологии применили впервые в мировой металлургической практике. Позднее талантливый мужчина перешел в прокатное отделение этого же завода, где расширил спектр своих навыков. Таким образом к моменту знакомства с представителями правительства России Джон Юз в совершенстве владел специальностями сталевара, литейщика и прокатчика. И даже имел некоторый опыт организаторской работы. Не удивительно, что на Тотлебена и Герна он произвел благоприятное впечатление, а по итогам переговоров даже получил приглашение посетить Россию. «Джон Джеймс Юз. Фото из архивов Народного музея истории ДМЗ» Возможность доказана делом Когда Джон Джеймс Юз ступил на русскую землю, он еще не предполагал, что останется жить в России на долгие годы и откроет там металлургический завод. Предприниматель посетил Санкт-Петербург совершенно с другой целью: ему хотелось получить от русского правительства выгодный заказ в оборонной сфере. Юз изобрел ранее лафет для тяжелой пушки («стингер Юза»), и потому ему предложили подготовить проект модернизации оружейной литейной в Колпино. В ходе переговоров стороны пришли к выводу, что в такой реконструкции нет никакого смысла, но к этому моменту сердце Юза загорелось новой целью… Опытный и талантливый предприниматель сразу понял, какую выгоду ему удастся извлечь, если организовать в границах Донецкого каменноугольного бассейна металлургический завод. Тем более, что в Донбассе начали строить железные дороги, а правительство России после поражения в Крымской войне намеревалось создать и развивать тяжелую промышленность на юге страны. Профессиональный интерес талантливого коммерсанта и металлурга подхлестывала также и неудача, которую потерпели к тому моменту в Лисичанске князь Кочубей и прочие инвесторы. В 1869 году Джон Джеймс Юз выкупил у Кочубея его концессию, заплатив за нее 24 000 фунтов стерлингов. После этого британский предприниматель организовал «Новороссийское общество каменноугольного, железного и рельсового производств», акционерный капитал которого составлял 300 000 фунтов. И работа закипела: в районе села Александровка началось строительство будущего предприятия, а к месту строительства потянулись настоящие русские богатыри в лаптях – сильные и крепкие мужчины из Курской и Орловской губерний. Они мечтали устроиться на завод к Юзу и заработать денег на покупку земли. Оборудование для нового завода ввозили из Англии через Таганрог, а из Таганрога технику переправляли к месту строительства на волах. «Предметы быта первых металлургов Юзовского завода (будущего ДМЗ). Экспонаты из Народного музея истории ДМЗ» «Перевозка оборудования для металлургического завода из Таганрога в Юзовку (ныне – Донецк). Фото из Народного музея истории ДМЗ» 24 апреля 1871 года запустили первую доменную печь, а 24 января 1872 года завод выдал первый чугун. Доменная печь – большая металлургическая вертикально расположенная печь шахтного типа для выплавки из руды чугуна и ферросплавов. Завод Юза стал первым в России предприятием, где в железном производстве использовали минеральное топливо – кокс. Ранее все испытания такой техники выплавки чугуна претерпевали крах. А ведь серьезные попытки использовать кокс при выплавке металла предпринимались неоднократно: в 1800 году в Луганске, в 1850 году – в Керчи, спустя еще 11 лет – у села Корсунь Бахмутского уезда, а также в 1866 году в Лисичанске. И только предприятие Юза увенчалось успехом, а спустя какое-то время произошло еще одно значимое событие – вокруг будущего Донецкого металлургического завода выросло поселение, которое развивалось колоссальными темпами. «Строительство второй доменной печи на ДМЗ, 1878 год». Пройдет всего лишь 16 лет, и выдающийся русский ученый Дмитрий Иванович Менделеев после посещения завода, созданного Юзом, отметит: «Недавняя пустыня ожила. Успех полный. Возможность доказана делом». Но это случится не сразу… Великая авантюра и успех Мало кто знает, что и у Джона Юза, как и у его предшественников, были все шансы потерпеть поражение. 23 апреля 1871 года, за день до запуска доменной печи, предприниматель послал в Горный департамент телеграмму: «Имею удовольствие уведомить, что плавка руды в Доменной печи начиналась вчера, двадцать первого, машины и все снаряды действуют превосходно. Юз». Горный департамент — центральное государственное учреждение в Российской империи по управлению горнозаводскими округами. «Телеграмма Юза». Источник изображения: Г.Г. Володин. По следам истории. Очерки из истории Донецкого ордена Ленина металлургического завода имени В.И. Ленина. – Донецк: Изд-во «Донбасс», 1967 г. – С. 15. На самом же деле ни о какой превосходной работе не могло быть и речи: после трех дней эксплуатации доменная печь пришла в расстройство, капитальные каменноугольные рудники не были обустроены, а мастерские не были открыты. Когда Джон Юз посылал в Горный департамент свою восторженную депешу, он прекрасно понимал, что на следующий день чугуна не будет. Чтобы создать видимость работы и выиграть время на решение проблемы, предприниматель приказал держать домну на холостом ходу. Так продолжалось целых четыре месяца. А когда в департаменте начали ненавязчиво интересоваться, где же чугун, Юз ответил, что пока идет отладка домны. Спустя еще какое-то время он признал свою «неудачу», но объяснил ее низким качеством каракубской руды. Ремонт первой доменной печи продолжался до 1872 года. И только 24 января того года доменную печь снова задули, а завод начал регулярную выплавку чугуна. К этому моменту построенный Джоном Юзом завод уже располагал 24 пудлинговыми и 13 сварочными печами. В 1873 году на предприятии запустили прокатные станы для изготовления железных рельсов, а также полосового и сортового железа. Так Юзовский завод начал работу по полному металлургическому циклу. Спустя три года была запущена вторая доменная печь, еще через два года – третья, а в 1879 году построили и ввели в эксплуатацию мартеновскую печь. Построенный в Донбассе металлургический завод заслуженно занял первое место среди предприятий царской России, занимавшихся выплавкой стали и чугуна. Оборванный полет Джон Джеймс Юз планировал, что русское производство угля и чугуна станет достойным конкурентом английскому. Немало он делал и для рабочих своего завода. Стараниями предпринимателя в городке, образовавшемся вокруг завода, каждое воскресенье устраивался базар, на котором цены не превышали харьковских. В 1871 году была открыта первая заводская больница, рассчитанная на 12 кроватей (а в случае надобности – и на все 24). В рабочем поселении работали аптека и санитарный комитет, а доктор и фельдшер были обеспечены всеми необходимыми инструментами для своей работы. Интересный факт: основанная Юзом больница действует в Донецке и по сей день. В 2021 году она отметила свой 150-летний юбилей. «Первые медики заводской больницы» с подписью: «Первые медики заводской больницы. Фото из архива Народного музея истории ДМЗ» В 1876 году в городке открыло свои двери народное училище. Действовал в городе и православный храм. Джон Юз не планировал на этом останавливаться, однако в июне 1889 года его сердце внезапно перестало биться. Истинную причину кончины труженика установить так и не удалось, однако некоторые исследователи предполагают, что жизнь предпринимателя оборвало кровоизлияние в мозг. Это случилось в Санкт-Петербурге, в гостинице «Англетер» (той самой, где спустя 36 лет был найдем мертвым выдающийся русский поэт Сергей Есенин). Так завершился первый этап в истории Донецкого металлургического завода, подарившего России и миру множество талантливых металлургов и ярких новаторских находок. Завод после Юза. Триумф в Париже Смерть Джона Юза была серьезной потерей для заводчан, однако и после его кончины завод продолжал жить и активно развиваться. В 1894 году на Донецком металлургическом заводе уже строили полным ходом доменную печь, рассчитанную на 400 тонн. До этого единственная в мире такая печь принадлежала США. «Пальма Мерцалова на Парижской международной промышленной выставке. Фото из архива Народного музея ДМЗ» А спустя еще шесть лет построенный Юзом завод прославил Россию на весь мир. Заводской кузнец Алексей Мерцалов и его друг и помощник Филипп Шкарин выковали из металла пальму, которая в 1900 году стала обладательницей Гран-при на Парижской международной промышленной выставке (к слову, на изготовление шедевра у мастеров ушло всего лишь две недели). Пальма произвела фурор: она была изготовлена вручную, из целого куска рельса, без сварки и соединений, при этом ее высота составляла 3 м 530 мм, а общий вес – 325 кг. Некоторые историки предполагают, что идея выковать пальму родилась из желания почтить память создателя металлургического завода Джона Юза. Дело в том, что и он сам, и его супруга очень любили заниматься разведением цветов и деревьев. Считается, что пальма, выросшая в зимнем саду их семейства, и послужила первообразом для изготовленного кузнецами произведения искусства. После участия в Парижской выставке обладательницу Гран-при передали на хранение в музей Горного института в Санкт-Петербурге. А в 2001 году копию пальмы Мерцалова установили в Москве на Манежной площади. Столица России подарила Донецку в ответ копию Царь-пушки. Полюбоваться ею дончане и гости города могут, посетив Советскую площадь. Перед революцией «Бюст Михаила Курако. Автор – Андрей Бутко. Экспонат Народного музея истории ДМЗ» Спустя год после победы на выставке в Париже работники основанного Юзом завода создали социал-демократический кружок. Его работу курировал прибывший из Ростова-на-Дону революционер А. Шестаков, один из сотрудников основанной В.И. Лениным в 1900 году нелегальной революционной газеты «Искра». А в 1905 году заводчане уже выступили активными участниками Первой Русской революции. В это же время их родное предприятие продолжает работать по полному металлургическому циклу. На заводе запускают восемь коксовых печей, начинают осваивать горячее дутье. Горячее дутье – технология, при которой для уменьшения расхода топлива и увеличения производительности в печь подают уже подогретый воздух. Эта методика стала одним из важнейших изобретений промышленной революции. С 1908 года на основанном Джоном Юзом заводе трудится выдающийся русский металлург и основатель отечественной школы доменщиков Михаил Курако. Благодаря его открытиям металлургам удалось сократить в два раза длительность капитального ремонта печей, а также усовершенствовать ряд технологий, применяемых в производстве. Например, разработанная Курако новая конструкция горна до сих пор применяется на доменных печах. Горн – используемая в металлургии печь, своего рода металлический кожух. Высота горна меньше его ширины, а в боковых стенках расположены кузнечные мехи для подачи воздуха в зону горения. Закаленные огнем Весной 1917 года на территории выросшего из поселения заводчан города Юзовки (современный Донецк) начал свою работу Совет рабочих депутатов. Его усилиями рабочим удалось добиться установления восьмичасового рабочего дня, а осенью – пресечь любые попытки администрации остановить производство. Сотрудники завода также активно помогали установлению советской власти в Донбассе. Когда спустя год немецко-австрийские военные формирования начали свое наступление на эти земли, значительную часть материальных ценностей завода эвакуировали в Царицын (так раньше называли Волгоград). Заводчане же совместно с силами Рабоче-крестьянской Красной армии под натиском австро-венгерских и германских войск, а также частей гетманской Украины вынуждены были временно отступить. Советская власть на территории Юзовки окончательно установилась лишь в январе 1920 года, однако еще за два года до этого Президиум Высшего Совета народного хозяйства подписал Постановление о национализации всех предприятий «Новороссийского общества каменноугольного, железного и рельсового производства» в Юзовке. Зимой 1920 года завод практически не функционировал. Первую доменную печь вновь запустили лишь в июле следующего года. А в 1924 году предприятию присвоили имя И.В. Сталина. Кладезь новаторства и профессионализма С началом индустриализации завод реконструировали. Уже в 1936 году завершились строительство мартеновского цеха, механизация сортопрокатного и листопрокатного цехов. Провели также и техническое переоснащение предприятия, а рельсопрокатный цех заменили новым мощным блюмингом. Блюминг – тяжелый обжимной комплекс оборудования, в котором происходит предварительное обжимание стальных слитков в заготовку квадратного сечения (так называемый блюм). Советский период деятельности Донецкого металлургического завода, в то время называвшегося Сталинским, вошел в историю металлургии как период расцвета. Именно тогда о предприятии заговорили как о кузнице кадров и колыбели новаторства. К примеру, в 1946 году Сергей Андоньев, специалист в области теплотехники черной металлургии, изобретатель и владелец 100 патентов и авторских свидетельств, а на тот момент – инженер института «Гипросталь», изобрел систему охлаждения металлургических печей паром. Испытать свое изобретение он планировал на доменной печи. Однако сотрудник Донецкого металлургического завода Павел Васильевич Андреев предложил провести испытание новой системы на печи мартеновской. До 1947 года такие печи охлаждали при помощи проточной холодной воды. Расход воды составлял около 400 кубометров в час. На предприятиях Донбасса дополнительно также требовалось смягчать местную воду, поскольку она имеет высокую жесткость. Все это становилось источником колоссальных расходов. А новая система охлаждения паром обещала стать более выгодной. В ее разработке и внедрении активное участие принял Петр Глазков, знаток сталеварения, начальник мартеновского цеха Донецкого металлургического завода. Первое испытание системы не оправдало надежд инженеров ДМЗ: детали мартеновской печи стали выходить из строя еще раньше, чем это происходило прежде. Из-за этого время простоя печи превышало продолжительность ее работы. Над решением проблемы инженеры завода работали совместно с сотрудниками института «Гипросталь». И только спустя три года (в 1952 году) их старания увенчались полным успехом: на ДМЗ впервые в мире была установлена пароиспарительная система охлаждения элементов мартеновских печей, действующая и эффективная. За разработку и внедрение новой технологии два сотрудника завода – Кузьма Баранов и Петр Глазков – получили Сталинскую премию. Их успех – лишь один из множества примеров того, как много привнес в развитие мировой и отечественной металлургии созданный когда-то Джоном Юзом завод. Среди заводчан – лауреаты Ленинской и Сталинской премии, выдающиеся русские металлурги. Память о подвигах каждого из них бережно хранят в стенах основанного в послевоенные годы Народного музея истории ДМЗ. «Грамота о передаче Красного Знамени ГКО СССР на постоянное хранение заводчанам. Экспонат Народного музея истории ДМЗ» Все для фронта, все для Победы! Однако в истории Донецкого металлургического завода есть и черные страницы: на них записаны события, связанные с нападением немецких нацистов на Советский Союз. С первого дня Великой Отечественной войны находившиеся в тылу заводчане делали все возможное и невозможное, чтобы приблизить день Великой Победы. Пока мобилизованные сотрудники завода воевали на фронте, пожилые специалисты, женщины и даже дети выполняли и перевыполняли установленные производственные планы. С первого дня боевых действий прошел всего месяц, а завод уже был полностью перепрофилирован. В его цехах начали выпускать противотанковые ежи, на фронт отправляли также снаряды и бомбы. Спустя пару месяцев стало ясно – эвакуации не избежать. Материальные ценности завода вывезли в Серов (город на севере Свердловской области). Остальное частично взорвали, а частично вывели из строя, чтобы после окончания войны вновь вернуть к жизни. Ведь в том, что Победа будет за русским народом, сомнений не было ни у кого из заводчан. Оставшиеся в городе металлурги ушли в подполье. Подпольщики не давали фашистам восстановить работу завода, распространяли листовки с победными сводками, а также помогали согражданам получить необходимые медицинские справки, чтобы предотвратить их отправку в Германию в качестве бесплатной рабочей силы. У истоков партизанской организации стоял пенсионер-коммунист Иван Михайлович Чернов. Часть его партизанской группы была раскрыта. 2 сентября 1943 года гестаповцы сбросили живыми в ствол шахты на Калиновке подпольщиц Ирину Васильевну Чистякову и Соню Иванову. А спустя несколько дней, как только город освободили от врага, горожане все как один пришли к проходной, чтобы снова встать в рабочий строй и начать восстановление завода. Уже в феврале 1944 года мартеновская печь дала свою первую сталь, а спустя еще месяц полным ходом заработали и первая доменная печь, и прокатный стан. За успехи в восстановлении предприятия Государственный комитет обороны десять раз награждал ДМЗ своим переходящим Красным Знаменем (а позднее знамя и вовсе передали на вечное хранение заводу). Однако этому предшествовало еще немало подвигов. Например, в 1943 году заводчанам удалось собрать из личных сбережений 1 400 000 рублей, которые были переданы на строительство эскадрильи. И уже спустя год новый авиаотряд «Металлург Донбасса» был готов вступить в бой. Никогда не угаснет и память о заводчанах, сражавшихся на фронте. Например, о Герое Советского Союза Иване Ткаченко. Он возглавлял в годы Великой Отечественной войны разведку 3-го артиллерийского дивизиона 22-го гвардейского артиллерийского Евпаторийского Краснознаменного полка. На счету Ивана Ткаченко немало подвигов. Один из них мужчина совершил зимой 1945 года, когда, расположившись в тылу врага вместе с двумя разведчиками и радистом, 11 часов корректировал огонь русских солдат. Благодаря его усилиям удалось уничтожить 2 артиллерийские и 2 минометные батареи гитлеровцев, 8 их пулеметных точек и более одной роты солдат. Сам Иван Ткаченко лично уничтожил 19 фашистов. Но до Великой Победы воин так и не дожил: он погиб 18 апреля 1945 года на территории Восточной Пруссии (сейчас – Калининградская область). С надеждой – в будущее! На счету рабочих Донецкого металлургического завода немало подвигов, как трудовых, так и военных. Хочется верить, что в скором времени, после возвращения в экономику России, завод вновь сможет реализовывать всю мощь своего рабочего потенциала.